Страница:
14 из 19
- Ты о чем, голубка?
- Да шум какой-то у крыльца.
- Это ничего, пустяки, - ласково сказал он. Он опустился на колени и неловкой ладонью пощупал ее пылающий лоб. - Ты, может, хочешь чего?
- Воды хочу глоток, - ответила она жалобно. - Уж сколько тут лежу, пить хочу, да никому до меня дела нет.
- Сейчас, сейчас, а как же, - сказал он примирительно, тяжело встал с колен, зачерпнул в ковш воды и, приподняв ей голову, дал напиться. Потом уложил ее обратно и увидел, как она с каменным лицом повернулась к младенцу. Но в следующее мгновение оказалось, что она беззвучно плачет. "Ну, ну, не надо, - сказал он. - С чего это ты? Старая Дайси говорит, девочка хорошая. Все уже прошло. Теперь и плакать нечего".
Она продолжала плакать, беззвучно, обиженно, и он снова встал над ее постелью, растерянно думая, как думал когда-то над вот так же распростертой женой, а потом дочерью: "Женщины. Не поймешь их. Кажется, как хотят детей, а родят, и потом плачут. Не пойму я их. И ни один мужчина их не поймет". Он тихо отошел, придвинул к окну стул и сел.
Все то долгое солнечное утро до самого полудня он сидел у окна и ждал. Время от времени он поднимался и на цыпочках подходил к топчану. Но внучка его теперь спала все с тем же хмурым выражением обиды на неподвижном, усталом лице, и младенец покоился в сгибе ее руки. Он опять возвращался к окну, садился и продолжал ждать, недоумевая, почему они так медлят, пока не вспомнил, что сегодня воскресенье.
|< Пред. 12 13 14 15 16 След. >|