JК
Возвращение Борна :: Ластбадер Эрик Ван
Страница: 54 из 155Потом Борн сообразил: она просто растерялась, ведь он послал ей сообщение не со своего телефона, а с мобильника Конклина. Он послал сообщение повторно, на сей раз набрав слово прописными буквами: «АЛМАЗ». Он ждал, затаив дыхание, и с облегчением выдохнул лишь после того, как пришел ответ от Мэри: «ПЕСОЧНЫЕ ЧАСЫ». Мэри все поняла. Сейчас она, должно быть, уже упаковывает вещи, собирает детей и увозит их прочь, оставляя привычную жизнь позади.
И все же тревога не покидала Борна. Ему было бы гораздо легче, если бы он услышал ее голос, смог объяснить, что произошло, сказать, что с ним все в порядке. На самом же деле с ним было далеко не все в порядке. Человек, которого она знала, Дэвид Уэбб, опять превратился в Джейсона Борна, которого Мэри боялась и ненавидела, причем с полным на то основанием. Вполне могло случиться так, что однажды Борн полностью и окончательно захватит контроль над телом Дэвида Уэбба. И чьих рук делом это будет? Александра Конклина.
Ему казалось странным, даже невероятным, что он мог одновременно любить и ненавидеть Алекса. Насколько загадочно человеческое сознание, способное в одно и то же время вмещать в себя столь противоречивые эмоции, способное оправдывать с помощью здравого смысла самые отвратительные качества и, несмотря ни на что, испытывать искреннюю привязанность к их носителю. Однако Борн знал: любить и быть любимым является одним из самых сильных императивов человека.
Он продолжал размышлять об этом, бредя по воде — холодной, как лед, и прозрачной, словно чистейший хрусталь.
И все же тревога не покидала Борна. Ему было бы гораздо легче, если бы он услышал ее голос, смог объяснить, что произошло, сказать, что с ним все в порядке. На самом же деле с ним было далеко не все в порядке. Человек, которого она знала, Дэвид Уэбб, опять превратился в Джейсона Борна, которого Мэри боялась и ненавидела, причем с полным на то основанием. Вполне могло случиться так, что однажды Борн полностью и окончательно захватит контроль над телом Дэвида Уэбба. И чьих рук делом это будет? Александра Конклина.
Ему казалось странным, даже невероятным, что он мог одновременно любить и ненавидеть Алекса. Насколько загадочно человеческое сознание, способное в одно и то же время вмещать в себя столь противоречивые эмоции, способное оправдывать с помощью здравого смысла самые отвратительные качества и, несмотря ни на что, испытывать искреннюю привязанность к их носителю. Однако Борн знал: любить и быть любимым является одним из самых сильных императивов человека.
Он продолжал размышлять об этом, бредя по воде — холодной, как лед, и прозрачной, словно чистейший хрусталь.