В больнице для умалишенных   ::   Салтыков-Щедрин Михаил Евграфович

- Я, по совету докторов, нынче только коньяк пью, - сказал он мне, шампанское и даже хереса - все предоставил детям. Бутылка коньяку за обедом - вот мой урок и затем, до вечера, _n-i-ni_, c'est fini {ни-ни, кончено.}. Замечено из опыта, что шампанское бьет преимущественно в голову, et vous savez, при наших занятиях, c'est la derniere des choses si la tete n'est pas en ordre {последнее дело, если голова не в порядке.}. Напротив того, коньяк прямо ударяет в ноги, и таким образом голова всегда остается свежа.

- Но мне кажется, что целая бутылка коньяку...

- C'est trop, vous trouvez! {Вы находите, что это чересчур!} Но поверите ли, мне этого почти недостаточно. Я пробовал, впрочем, доходить до двух бутылок, но тут встретился с чрезвычайно любопытным явлением. Что для меня одной бутылки мало - это факт, но важно то, что когда я приступаю к второй бутылке, то никогда не могу определить ту рюмку, при которой я делаюсь пьян или, лучше сказать, тот совпадающий известной рюмке момент, когда коньяк ударяет прямо в язык. Что-то среднее между двенадцатой и двадцатой рюмкой. Поэтому я принял себе за правило, до поры до времени, держаться одной бутылки, которую я, во всяком случае, могу выпить с уверенностью.

- А знаешь ли, многие в этом случае предпочитают водку...

- Знаю, mon oncle, и даже не раз думал об этом. Au fond {В сущности.}, тут нет ничего удивительного, потому что водка имеет за себя многие и очень-очень веские преимущества. Во-первых, на меня лично она производит то действие, что у меня только уши потеют.