В круге первом (том 2)   ::   Солженицын Александр Исаевич

И тут с особой густойсилой Иннокентию захотелось спать. Он повалился в постель и сразу одеревянел. Но тотчас же - разве минутки две он успел поспать - косенький с грохотом отпахнул дверь и повторил: - Подъем! Подъем! Матрас - закатать в трубку! Иннокентий приподнялся на локте и мутно посмотрел на своего мучителя, час назад казавшегося таким симпатичным. - Но я не спал, поймите! - Ничего не знаю. - Ну, вот закачу матрас, встану - а что я буду делать? - Ничего. Сидеть. - Но - почему? - Потому что шесть часов утра, вам говорят. - Так я сидя усну! - Не дам. Разбужу. Иннокентий взялся за голову и закачался. Как будто сожаление мелькнуло по лицу косенького надзирателя. - Умыться хотите? - Ну, пожалуй, - раздумался Иннокентий и потянулся за одеждой. - Руки назад! Пройдите! Уборная была за поворотом. Отчаявшись уже заснуть в эту ночь, Иннокентий рискнул снять рубаху и обмыться холодной водой до пояса. Он вольно плескал на цементный пол просторной холодной уборной, дверь была заперта, и косенький не беспокоил его. Может быть, он и человек, но почему он так коварно не предупредил заранее, что в шесть часов будет подъем? Холодная вода выхлестнула из Иннокентия отравную слабость прерванного сна. В коридоре он попробовал заговорить о завтраке, но надзиратель оборвал. В боксе он ответил: - Завтрака не будет. - Как не будет? А что же будет? - В восемь утра будет пайка, сахар и чай. [363] - Что такое пайка? - Хлеб значит. - А когда же завтрак? - Не положено. Обед сразу.