В мире гость   ::   Лагерквист Пер

На одной стене висела олеография с изображением Лютера, на другой - со множеством завитков вышитый по канве алфавит под стеклом и в рамке. Над комодом висела полочка, и на ней стояли старая затрепанная библия, проповеди Арндта и две новые библии, подаренные старшим девочкам к конфирмации, обернутые в вощеную бумагу. Вот, собственно, и все. Пестрые лоскутные коврики покрывали почти весь пол и заглушали шаги. Дома почти всегда было тихо, несмотря на тесноту.

Под окнами стена делала выступ, тут любили устроиться младшие и, как птенцы, выглядывали наружу. У каждого была своя скамеечка, не то чтобы своя, но переданная за ненадобностью в наследство от старших. У каждого ребенка бывает своя скамеечка. Но здесь скамеечка давала возможность выглядывать из окна. А там, под окном, непрестанно приходили, меняли пути и уходили поезда; свистел паровоз и тащил к вокзалу вагоны, из вагонов прыгали на перрон проводники, размахивая руками. И чего только, бывало, не увидишь в это окошко! Иногда ветер прямо на него гнал дым, и тут бы только успеть поскорей закрыть его. Тогда вдруг заметно делалось, как тихо дома, и уже словно из далекого далека несся вокзальный грохот. А видно было все то же: поезд стоял у перрона, трогался, исчезал, мелькнув белой бляшкой последнего вагона, паровоз менял пути, как всегда. На оконную раму густо садилась сажа, и сколько мать ни стирала ее тряпкой, она нарастала опять.

Такая тишина редко где бывает. Отец заходил домой поесть. Он был железнодорожник, и оттого-то они тут и жили.