JК
Ветер времени :: Балашов Дмитрий Михайлович
Страница: 75 из 806Стефан покачал головою. За немногий срок, оставшийся до обедни, в самом деле не стоило разрушать постного воздержания.
Стефан сидел высокий, прямой, недоступный, уже, верно, прознавший, что брата уговорили стать игуменом.
— Худо на Москве! — сказал, перемолчав и слегка ссутуливая плечи. — В боярах нестроение! В тысяцкие прочат Хвоста, а Вельяминовых — прочь.
— Князь Иван? — вопросил Сергий, подымая очи.
— Князь по сю пору в Орде, да и не возможет противу… — отверг Стефан. — Вовсе не может! — с тенью раздражения добавил он, сдвигая брови.
— Слаб! И Алексия нет!
— Почто? — вопросил Сергий хмуро (Михей, сообразив, что ему лучше не быть невольным слушателем важного разговора, вышел на улицу, прикрыв дверь).
— Всему виной духовная Семена, которую я не подписал! Весь удел великого княженья достался вдове Марии, тверянке… А Вельяминовы за нее.
— Великий князь чаял сына хотя после смерти своей… — отозвался Сергий, думая о другом.
Омрачение, наступившее на Москве по миновении великого мора, должно было наступить неизбежно. Слишком многие умерли, слишком много прихлынуло из сел и весей нового народу, юного и жадного, не ведающего прежних навычаев столичного града. Со смертью старого тысяцкого, Василия Протасьича, власть Вельяминовых стала зело некрепка. Василий Василич был излиха горяч и нравен. И уделом своим Марии должно самой поделиться с Иваном, не сожидая боярской которы.
Стефан сидел высокий, прямой, недоступный, уже, верно, прознавший, что брата уговорили стать игуменом.
— Худо на Москве! — сказал, перемолчав и слегка ссутуливая плечи. — В боярах нестроение! В тысяцкие прочат Хвоста, а Вельяминовых — прочь.
— Князь Иван? — вопросил Сергий, подымая очи.
— Князь по сю пору в Орде, да и не возможет противу… — отверг Стефан. — Вовсе не может! — с тенью раздражения добавил он, сдвигая брови.
— Слаб! И Алексия нет!
— Почто? — вопросил Сергий хмуро (Михей, сообразив, что ему лучше не быть невольным слушателем важного разговора, вышел на улицу, прикрыв дверь).
— Всему виной духовная Семена, которую я не подписал! Весь удел великого княженья достался вдове Марии, тверянке… А Вельяминовы за нее.
— Великий князь чаял сына хотя после смерти своей… — отозвался Сергий, думая о другом.
Омрачение, наступившее на Москве по миновении великого мора, должно было наступить неизбежно. Слишком многие умерли, слишком много прихлынуло из сел и весей нового народу, юного и жадного, не ведающего прежних навычаев столичного града. Со смертью старого тысяцкого, Василия Протасьича, власть Вельяминовых стала зело некрепка. Василий Василич был излиха горяч и нравен. И уделом своим Марии должно самой поделиться с Иваном, не сожидая боярской которы.