Все, наконец   ::   Туррини Петер

Он помазал мой лоб елеем и произнес слова, понять которые я не мог, поскольку мои уши были закрыты креплениями кислородной маски. Я взобрался на ящик, чтобы лучше видеть и слышать происходящее, и наблюдал всю эту сцену сверху. Священник взял мою руку -- в его действиях чувствовалась некоторая поспешность, - помазал и ее елеем и сказал, что Господь простит мне все прегрешения. В своем милосердии Он укрепит мой дух и поведет меня к жизни вечной. Жена сменила носовой платок, сын наблюдал, как на экране монитора поднимается и опускается кривая биений моего сердца, священник вытер пот со лба и уложил епитрахиль и елей в карманы своего черного пиджака. Когда моя жена вернется домой, -- подумал я, - она прежде всего бросит в стиральную машину носовые платки. А священник проходя мимо кельи сестер, заглянет к ним, прихватит несколько конфет из открытой коробки и поспешит на следующее соборование. А я спрыгнул с ящика и решил, что буду и дальше живым.

(Смеется и продолжает считать.)

301

302

303

304

305

306

(Танцует в ритме счета, не отнимая пистолет от виска.)

307

308

309

310

Это был танец, головокружительный танец.

311

312

313

314

315

Я завершил бессодержательный период своего существования, став внештатным сотрудником второразрядной газеты и начав описывать мир так, как его описывали все. Я писал колонки для крупной ежедневной газеты.