Все они мертвы, эти старые пилоты   ::   Фолкнер Уильям

Он похоронен на кладбище к северу от Сан-Вааса, и мы надеемся, что этот район больше не подвергнется артиллерийскому обстрелу, так как надеемся, что вскоре наступит мир, а Вашего сына отпевал наш военный священник, потому что там было только две наших машины и семь вражеских, но машина, которую пилотировал Ваш сын, упала на территорию, занятую нашими войсками.

С. К, м-р".

Здесь же были письма его тетки, несколько штук, и все довольно короткие. Я не знаю, почему он их хранил, но, так или иначе, они сохранились. Может быть, он просто забыл их выбросить - так же, как счет от лондонского портного.

"...Не засматривайся на иностранок. Я сама пережила войну и знаю, как ведут себя женщины во время войны, - они даже на северян, на этих янки вешались. А уж с таким лоботрясом и повесой, как ты..."

И еще:

"...что пора тебе возвращаться домой. Дедушка стареет, а эта война, похоже, никогда не кончится. Так что приезжай. Пускай воюют янки. Это их война. Нам до нее нет дела".

И все. И так всегда. Отвага, доблесть - люди называют это по-разному лишь вспышка, миг вознесения, молния, блеснувшая в вековечной тьме. Молния, - вот в чем дело. Она слишком ослепительна, слишком неистова - и поэтому не может длиться. То, что длится, не вспыхивает, а тлеет. Мгновение нельзя продолжить, и оно сохраняется только на бумаге: картинка, несколько слов... поднеси к ним спичку, бледный безобидный огонек, который может зажечь даже ребенок, - и они исчезнут навеки. Крохотная лучинка с серной головкой живет дольше, чем память или печаль; слабый огонек оказывается сильнее доблести и отчаяния.

КОММЕНТАРИИ

(А. Долинин)

Этот рассказ, написанный в начале 1931 г.