Хлебоед   ::   Злотин Григорий

"Иэто все?" -- вырвалось у Лаубе. "В тселом -- та," -- небрежно отозвался майор. "У сдобы немношко мякше фкусс, остальное -- сахар, яйтса, масло и всякий начинка. Но в тселом -- все одно и то ше."

Эдуард Николаевич устало опустился на стул. "Что же будет со мной?" -"Ничего-с. Са нарушение общественного спокойствия Вас оштрафуют и отправят томой." -- "Я не о том!" -- с досадой и внезапным ужасом воскликнул Лаубе. "Мне нечем жить. Нечем жить, понимаете Вы это?! Вы меня обманули! Я требую исполнения закона, трибунала, казни, наконец! Вы отдаете себе отчет в том, что Вы меня лишили всякого желания жить!"

"Та-а, круссно," -- закручинился майор, но вдруг, словно что-то вспомнив, выпрямился и помрачнел. "Сошалею, но ничем не моку помочь." -- "Но как же ваши законы, ваши собственные законы?!" -- "Не моку-с. Фидите ли, это очень устаревший сакон. Чтобы поддерживать цены на хлепп, мы его не отменяем. Но есть некласная инструкция его не исполнять. Та и фообще оккупация не оккупается, мы это уше давно поняли и занялись хлеботорговлей с саграницей. Наши люди сидят в правлениях всех пекарен. Скоро мы выкупим все чужие доли, консолидируем владения и тогда выведем войска. Та они и сейчас -- не настоящие." Он поманил одного из солдат и, взявшись за ствол винтовки, резко крутнул. Ствол треснул, в стороны полетели мелкие щепки. "Фот Ваш пропуск, иттите.