Хорошая жизнь   ::   Бунин Иван Алексеевич

Значит, делаю вид, вроде как будто у нас свидание назначено, а я будто и робею, и рада, что отделалась, могу теперь побыть с ним. Потом стала скучной, задумчивой прикидываться. А он-то добивается:

- Насть, что ты такая грустная сделалась?

- Так, мол, - мало ли у меня горя!

Да еще вздохну, примолкну и на руку щекой обопрусь.

- Да в чем, говорит, дело-то?

- Мало ли, мол, делов у бедных людей, да какая кому печаль об них? Я даже этим разговором и наскучать вам не хочу.

Ну, он вскорости и догадался. Умный, говорю, был, хоть бы здоровому впору. Раз пришла к нему, - дело, как сейчас помню, на средокрестной было, погода этакая сумрачная, мокрая, туман стоит, в доме все спят после обеда, - я вошла к нему с работой в руках, - шила себе что-й-то, - села возле постели и только это хотела было вздохнуть, опять скучной прикинуться и зачать его полегоньку на ум наводить, он и заговори сам. Лежит, как сейчас вижу, в рубашке розовой, новой, еще не мытой, в шароварах синих, в новых сапожках с лакированными голенищами. ножки крест-накрест сложил и смотрит искоса. Рукава широкие, шаровары того шире, а ножки, ручки - как спички. голова тяжелая, большая, а сам маленький, - даже смотреть не хорошо. Глянешь - думается, мальчик, а лицо старое, хоть и моложавое будто - от бритья-то, - и усы густые. (Он почесть каждый божий день брился, так, бывало, и пробивает борода, все руки конопатые и то все в волосах рыжих.