Записки Барри Линдона, эсквайра, писанные им самим   ::   Теккерей Уильям Мейкпис

Я только смутно слышал визг, суматоху и беготню над головой, так как все мое внимание было поглощено тумаками, зуботычинами и проклятьями, которыми продолжал угощать меня Улик.

- Дуралей, - честил он меня, - этакий балбес и дубина, путается у всех под ногами, нищее отродье (каждый лестный эпитет сопровождался новым подзатыльником), придержи язык!

Я, разумеется, не сердился на такое обращение, так как Улик всегда стоял за меня - и постоянно избивал без пощады.

Когда я вылез из-под стола, дам уже не было, и я с удовольствием увидел, что у капитана Квина, как и у меня, идет носом кровь, у него вдобавок была рассечена переносица, отчего красота его пострадала безвозвратно. Улик между тем встряхнулся, сел поудобнее, налил себе бокал и передал бутылку мне.

- Пей, не жалей, молодой осел, - сказал он, - и чтобы нам больше не слышать ослиного рева!

- Господи боже, что за свалка, - недоумевал дядюшка. - Уж не горячка ли опять у малыша?

- Это ваших рук дело, - сумрачно отозвался Мик. - Ваших да тех, кто его приваживает.

- Не скули, Мик, - остановил его Улик. - Выражайся острожнее, когда говоришь обо мне и об отце, а то как бы не пришлось поучить тебя вежливости.

- Ты-то и виноват во всем, - не унимался Мик. - Что этому прощелыге здесь нужно? Моя бы воля, я бы давно его вздул и выгнал.

- Самое милое дело, - отозвался капитан Квин.