Записки без названия   ::   Рахлин Феликс

– Почему же вы раньше не сообщили о принадлежности братьев и жены к оппозиции? – спросили у папы. Вразумительного ответа на этот вопрос он, конечно, дать не мог. Да и кто может дать разумный ответ на дурацкий вопрос?

Папу исключили "за связь с женой и братьями" Обратите внимание:

"за связь с женой"! Он восстал против формулировки – ее заменили:

"за сокрытие своей принадлежности к оппозиции 1923 года" – "Но я же не скрывал – всегда писал об этом своем выступлении, посмотрите анкеты и дела всех чисток. Я их всегда проходил без осложнений, хотя запись о колебании была!" – Хорошо: тогда все объединили и записали, примерно, следующее: "за принадлежность к троцкистской оппозиции 1923 года, за сокрытие принадлежности к оппозиции жены и двух братьев, за связь с врагом народа Ефимовым, за неискренность перед партией".

Начались для моих родителей мучительные дни. Мама то и дело ездила в Ленинград. Там хорошо ее знающие люди возмущались исключением, писали ходатайства. Маму то восстанавливали, то исключали вновь.

По 1939 год – год XVIII съезда ВКП(б) – родители не прекращали хлопот о своем восстановлении. Но после съезда отец получил открытку с каучуковой росписью Емельяна Ярославского:

"Для Вашего восстановления в партии оснований нет. Постарайтесь честным трудом заслужить доверие партии вновь"

Позднее в одной из официальных бумаг отец писал, что эти слова "воспринял как директиву партии".