JК
Зеленый храм :: Базен Эрве
Страница: 187 из 258Любовник дочери, друг отца, который во всех случаях показал себя его сторонником; было очевидно: в течение уже нескольких дней его одолевает чувство признательности, желание участвовать, говорить разные вещи, — не переставая пропускать их через фильтр, — как будто он был мне чем-то обязан. А чтобы говорить определенные вещи, как и делать их, нет ничего лучше темноты…
Мы были еще в мастерской, когда вдруг потухли шестидесятисвечовые лампы в эмалевых светильниках, подвешенных над нашими обычными рабочими местами, и в один миг мы стали слепыми, — дочь, трудившаяся над тисками, обжимавшими корешок, и я, работавший на обрезке.
— Пробки выскочили, — сказала Клер своим обычным, но как бы приглушенным темнотой голосом.
— Нет, — возразил наш гость, стоявший у окна, где он что-то мастерил, — света нет во всей округе.
В подобных случаях мы зажигали газовую лампу. Но ради нескольких минут не хотелось идти за ней и искать ощупью на верху этажерки.
— Давайте проведем небольшой сеанс лечения темнотой, — предложил я.
— Як нему уже привык, — сказал голос стоявшего у окна.
— Папа обожает темноту, — сказал голос корпевшей над тисками.
Да, я люблю темноту, она многообразна, как голубизна или серые тона дня. Я говорю не о темноте города, прорезываемой неоном, мигающей освещенными стрелками часов.
Мы были еще в мастерской, когда вдруг потухли шестидесятисвечовые лампы в эмалевых светильниках, подвешенных над нашими обычными рабочими местами, и в один миг мы стали слепыми, — дочь, трудившаяся над тисками, обжимавшими корешок, и я, работавший на обрезке.
— Пробки выскочили, — сказала Клер своим обычным, но как бы приглушенным темнотой голосом.
— Нет, — возразил наш гость, стоявший у окна, где он что-то мастерил, — света нет во всей округе.
В подобных случаях мы зажигали газовую лампу. Но ради нескольких минут не хотелось идти за ней и искать ощупью на верху этажерки.
— Давайте проведем небольшой сеанс лечения темнотой, — предложил я.
— Як нему уже привык, — сказал голос стоявшего у окна.
— Папа обожает темноту, — сказал голос корпевшей над тисками.
Да, я люблю темноту, она многообразна, как голубизна или серые тона дня. Я говорю не о темноте города, прорезываемой неоном, мигающей освещенными стрелками часов.