Зеленый храм   ::   Базен Эрве

XXIV

Что сказать о конце этого года и о начале другого? Один за другим последовали почти светское рождество, которое подкармливает неверие, смерть Бумедьена, Новый год, изобилующий деревенскими пожеланиями, — более ритуальными, чем городские, — гибель «Андроса Патриа» в открытом море, волна холода, прекрасный и замечательный заказ янсенистов на пятьдесят книг с кожаным корешком; рождение в Шотландии ребенка из пробирки; бегство в Египет шаха Ирана; свинка у Леонара, на две недели лишившая нас его присутствия; поломка нашей старой морозилки… Короче — смешение хорошего с хозяйственными неприятностями, с драмами малого экрана, с различными слухами, быстро опошленными радио и телевидением, которые охотно снабжают ими людей, как мясник сосисками.

Но что особенно отложилось у меня в памяти в этот период — это, конечно, серия неприятных случаев, происходивших с нашим другом.

Мы и правда поверили, что в дни, последовавшие за повреждением в электросети, он постепенно объяснится, примет себя, вернется к себе. Отец и дочь, боясь быть дезавуированными, ничего об этом не говорили. Но Клер, то желая знать, то больше не желая, раздираемая противоположными силами: то все делая, чтобы не отпускать от себя, то боясь отпугнуть, все-таки нашла средство мне шепнуть:

— Если он все скажет, что ты будешь делать?

— Да ничего, дорогуша, ничего.

Действительно, ничего. Представляя себе эту историю, я не мог понять ни почему, ни каким образом власти предержащие могли бы узнать то, что знаем мы, и принудить нас говорить. Что касается самой тайны, хотел ли я, чтобы она раскрылась? Не меньше, отвечу я, и не более, чем Клер. Доверие льстит, но может также и разочаровывать. Наш незнакомец, поставленный в разряд именно таковых, единственный в своем роде и вдруг раскрытый, названный, обычный… Это, без сомнения, умалило бы его. Решивший довериться тянется к признанию; молчание, прерванное ради одного, становится доступнее другим, — и закон…

Нет ничего легче, чем жить между двумя искушениями. Для нашего друга еще легче, чем для нас.