JК
Жаркое лето в Берлине :: Кьюсак Димфна
Страница: 8 из 329Выйти замуж за немца, бежавшего из Германии уже после окончания войны, для этогонужно было иметь много мужества! И нужно было твердо верить в то, что этот человек не похож на множество других немцев, наводнявших страну. Ежедневно мать раскрывала перед ней газету или журнал, в которой говорилось о крупных эсэсовцах, скрывавшихся под вымышленными именами, а также и о других, не столь известных, но тем не менее нежелательных в стране. Ей стало не по себе, когда она вспомнила о ссоре с матерью, вызванной ее словами.
— Ты из числа тех людей, — сказала она матери, — которые только и делают, что копаются в прошлом человека, валят всех в одну кучу, не отличая хорошего от дурного!
— А ты из тех, — возразила ей мать, — которые находятся в плену своего воображения и, как твой отец, во всем полагаются на свои чувства! К тому же ты не права, говоря, что я валю всех в одну кучу. Вот профессор Шонхаузер тоже немец, а я никого так не ценю и не уважаю, как его!
— Стивен говорил мне, что в Мюнхене его дед часто ходил слушать профессора Шонхаузера, — торжествующе сказала Джой, как будто это связующее звено между ее бывшим учителем музыки, немецким антифашистом, возвратившимся в Германию в поисках своей семьи, могло послужить в пользу Стивена.
— Ну и что ж? Многие из тех, кто в те дни был рад послушать игру профессора, потом были рады услышать, как он заключен в концентрационный лагерь в Дахау, и ничем не помогли ему. — Тонкие брови матери нахмурились, когда она посмотрела на дочь. — Возможно, мы виноваты, что скрыли от тебя правду.
— Ты из числа тех людей, — сказала она матери, — которые только и делают, что копаются в прошлом человека, валят всех в одну кучу, не отличая хорошего от дурного!
— А ты из тех, — возразила ей мать, — которые находятся в плену своего воображения и, как твой отец, во всем полагаются на свои чувства! К тому же ты не права, говоря, что я валю всех в одну кучу. Вот профессор Шонхаузер тоже немец, а я никого так не ценю и не уважаю, как его!
— Стивен говорил мне, что в Мюнхене его дед часто ходил слушать профессора Шонхаузера, — торжествующе сказала Джой, как будто это связующее звено между ее бывшим учителем музыки, немецким антифашистом, возвратившимся в Германию в поисках своей семьи, могло послужить в пользу Стивена.
— Ну и что ж? Многие из тех, кто в те дни был рад послушать игру профессора, потом были рады услышать, как он заключен в концентрационный лагерь в Дахау, и ничем не помогли ему. — Тонкие брови матери нахмурились, когда она посмотрела на дочь. — Возможно, мы виноваты, что скрыли от тебя правду.