Железная воля   ::   Лесков Николай Семенович

"Не может быть?"

"Истинна, истинна; ей-богу, правда".

"Вот дурак-то!"

"Да вот и судите! Я говорю: образумься, душенька, ведь я это в своей собственной деревне буду делать; какой же тут карта или маштап мне смеет не позволить? Нет; так-таки его, дурака, и не переспорил".

"Да, он дурак".

"Понятно, дурак: в помещичьем имении маштап нашел. Ясно, что глуп".

"Ясно; а все кто виноват? мы!"

"Разумеется, мы".

- "Зачем возвеличали!"

"Ну, конечно".

Одним словом, Пекторалис был к этой поре не в авантаже, - и если бы он знал, что значит такая полоса везде вообще, а в России в особенности, то ему, конечно, лучше было бы не забивать ворота Сафронычу.

Но Пекторалис в полосы не верил и не терял духа, которого, как ниже увидим, у него было даже гораздо больше, чем позволяет ожидать все его прошлое. Он знал, что самое главное не терять духа, ибо, как говорил Гете, "потерять дух - все потерять" (*19), и потому он явился на суд с Сафронычем тем же самым твердым и решительным Пекторалисом, каким я его встретил некогда в холодной станции Василева Майдана. Разумеется, он теперь постарел, но это был тот же вид, та же отвага и та же твердая самоуверенность и самоуважение.

"Что вы не взяли адвоката?" - шептали ему знакомые.

"Мой адвокат со мною".

"Кто же это?"

"Моя железная воля", - отвечал коротко Пекторалис перед самою решительною минутою, когда с ним более уже нельзя было переговариваться, потому что начался суд.