JК
Жестокость :: Нилин Павел
Страница: 192 из 276- А ты все-таки как... Ты не сердись, но ты почему-то, ей-богу, вроде как монашек повел себя: я, мол, зла не помню. А мне это просто удивительно и даже противно!
- Что противно?
- Ну, что это получается как-то неестественно. Будто ты правда монашек. Ты же живой, и, я знаю, ты бываешь сердитый. А с этим Лазарем ты повел себя как-то странно. Если б он, допустим, ранил меня, я бы ему это не забыл.
- А что бы ты ему сделал?
- Я не знаю, но я бы ему не забыл...
- Ерунду ты говоришь. - Венька вытащил ноги из воды и пошел, балансируя руками, по осклизлому вертящемуся бревну. - Ничего бы ты ему не сделал. И потом, кто это тебе сказал, что он меня ранил?
- Но он же сам признался, - напомнил я. - Даже хвастался...
- Вот это правильно, - остановился Венька и перепрыгнул на толстое, более устойчивое бревно. - Вот это правильно, что он хвастался. А кто может поручиться, что именно он в меня попал? Он только шапку мою запомнил. А стрелял он не один. Все стреляли. А когда в дежурке ты его допрашивал, ему хотелось показать, что он нас не боится. Ему же сколько лет морочили голову разные офицерики, что комиссары - это звери! И он уверен был, что мы его сразу стукнем. Терять ему было нечего. И он хотел хоть перед смертью еще раз показать себя героем. А мы ему этого не дали. Не доставили ему такого удовольствия. Он к нам со злобой, а мы к нему по-человечески. И он враз растерялся от неожиданности. А когда он растерялся, тут я стал его разглядывать, как голого.
- Что противно?
- Ну, что это получается как-то неестественно. Будто ты правда монашек. Ты же живой, и, я знаю, ты бываешь сердитый. А с этим Лазарем ты повел себя как-то странно. Если б он, допустим, ранил меня, я бы ему это не забыл.
- А что бы ты ему сделал?
- Я не знаю, но я бы ему не забыл...
- Ерунду ты говоришь. - Венька вытащил ноги из воды и пошел, балансируя руками, по осклизлому вертящемуся бревну. - Ничего бы ты ему не сделал. И потом, кто это тебе сказал, что он меня ранил?
- Но он же сам признался, - напомнил я. - Даже хвастался...
- Вот это правильно, - остановился Венька и перепрыгнул на толстое, более устойчивое бревно. - Вот это правильно, что он хвастался. А кто может поручиться, что именно он в меня попал? Он только шапку мою запомнил. А стрелял он не один. Все стреляли. А когда в дежурке ты его допрашивал, ему хотелось показать, что он нас не боится. Ему же сколько лет морочили голову разные офицерики, что комиссары - это звери! И он уверен был, что мы его сразу стукнем. Терять ему было нечего. И он хотел хоть перед смертью еще раз показать себя героем. А мы ему этого не дали. Не доставили ему такого удовольствия. Он к нам со злобой, а мы к нему по-человечески. И он враз растерялся от неожиданности. А когда он растерялся, тут я стал его разглядывать, как голого.