Жизнь Клима Самгина (Часть 2)   ::   Горький Максим

Самгин покорно разделся, прошел в столовую, там бегал Лютов в пиджаке, надетом на ночную рубаху; за столом хозяйничала Дуняша и сидел гладко причесанный, мокроголовый молодой человек с желтым лицом, с порывистыми движениями; Лютов скрылся на зов Алины, радостно засияв. Молодой человек говорил что-то о Стендале, Овидии, голос у него был звонкий, но звучал обиженно, плоское лицо украшали жиденькие усы и такие же брови, но они, одного цвета с кожей, были почти невидимы, и это делало молодого человека похожим на скопца.

- И всё - не так, - сказала Дуняша, улыбаясь Самгину, наливая ему кофе. - Страстный - вспыхнул да и погас. А настоящий любовник должен быть такой, чтоб можно повозиться с ним, разогревая его. И лирических не люблю, - что в них толку? Пенится, как мыло, вот идее...

Лютов ввел под руку Алину, она была одета в подобие сюртука, казалась выше ростом и тоньше, а он, рядом с нею, - подросток.

- Натаскали каких-то ящиков, досок, - оживленно рассказывала она, Лютов кричал:

- Значит - конституция недоношенной родилась?

Преодолевая тяжкий хмель, сердясь на всех и на себя, Самгин спросил:

- Хотел бы я знать: во что ты веришь?

- Тайна сия велика есть! - откликнулся Лютов, чокаясь с Алиной коньяком, а опрокинув рюмку в рот, сказал, подмигнув: - Однако полагаю, что мы с тобою - единоверцы: оба верим в нирвану телесного и душевного благополучия. И - за веру нашу ненавидим себя; знаем:

благополучие - пошлость, Европа с Лютером, Кальвином, библией и всем, что не по недугу нам.

- Врешь ты все, - вздохнув, сказал Самгин.