Хирург и она Матрица   ::   Белов Руслан

- Отвечай! - остервенев, склонилась над ней Алиса со сжатыми кулаками Ты что, не понимаешь - еще один удар, и ты не сможешь не то, что родить, ты трахаться не сможешь! Даже сама с собой не сможешь! А потом я тебя измордую! Да так измордую, что милостыню в электропоездах будут подавать за просто так!

Владимир Константинович снимал сбоку. Он был как робот-телеоператор. Он ничего не слышал и не видел кроме объекта съемки.

Даша разрыдалась. Алиса, довольная, - заплакала, значит, сломалась, отошла в сторону. Владимир Константинович, отставив камеру, задумался.

- Ты чего? - удивилась женщина.

- Да, так, мысль одна появилась...

- Какая мысль?

- Смотри.

Он нагнулся, взял клок сена, понес его к лампе, положил перед ней сантиметрах в десяти. А сам улегся на пол так, чтобы в поле зрения камеры попала и Гортензия, и ее горючее ложе, и лампа, и клок сена перед ней.

Через три минуты клок загорелся, вспыхнул. Гортензия тоненько заголосила. Еще минута и пламя перекинется на ее подстилку.

Перекинулось. Однако Алиса вовремя растоптала пламя.

- Миша, Мишенька! Возьми меня отсюда! - закричала Гортензия в камеру. Ты что, не видишь, как они меня мучают!

- Вот это уже хорошо, на первый раз хорошо, - довольно покивала Алиса, и вынув зеркальце из заднего кармана джинсов, сказала заранее приготовленную фразу:

- На, посмотри на себя! От твоей красоты уже осталось шестьдесят восемь с половиной процентов. Завтра к вечеру от нее останется половина.