Жизнь Клима Самгина (Часть 4)   ::   Горький Максим

В Париже он остановился в том же отеле, где и Марина, заботливо привел себя в порядок, и- вот он - с досадой на себя за волнение, которое испытывал, - у двери в ее комнату, а за дверью отчетливо звучит знакомый, сильный голос:

- Нет, нет, Захар Петрович, на это я не пойду. Ей ответил голосок тоненький и свистящий:

- Пожалеете-с! Прощайте.

Дверь распахнулась, из нее вывалился тучный, коротконогий человек с большим животом и острыми глазками на желтом, оплывшем лице. Тяжело дыша, он уколол Самгина сердитым взглядом, толкнул его животом и, мягко топая йогой, пропел, как бы угрожая:

- Однако советую, - подумайте-c! Ой, подумайте. И, легко выкидывая вперед коротенькие ножки, бесшумно поплыл по ковру коридора.

- А-а, приехал, - ненужно громко сказала Марина и, встряхнув какими-то бумагами в левой руке, правую быстро вскинула к подбородку Клима. Она никогда раньше не давала ему целовать руку, и в этом ее жесте Самгин почувствовал нечто.

- Что - хороша Мариша? - спросила она, бросив бумаги на стол.

- Очень.

- Скупо хвалишь.

- Слишком хороша,

- Ну, хорошего слишком не бывает, - небрежно заметила она.- Садись, рассказывай, где был, что видел...

"Взволнована", - отметил Самгин. Она казалась еще более молодой и красивой, чем была в России. Простое, светлосерое платье подчеркивало стройность ее фигуры, высокая прическа, увеличивая рост, как бы короновала ее властное и яркое лицо.

"Излишне велика, купечески здорова, - с досадой отмечал Самгин, досаду сменило удовлетворение тем, что он видит недостатки этой женщины. - И платье безвкусно", - добавил он, говоря: - Ты отлично вооружилась для побед над французами.