Жизнь Клима Самгина (Часть 4)   ::   Горький Максим

- Здесь - только причесали, а платье шито в Москве и-плохо, если хочешь зна1ь,-сказала она, укладывая бумаги в маленький, черный чемодан, сунула его под стол и, сопроводив пинком, спросила:

- Следишь, как у нас банки растут и капитал организуется? Уже образовалось "Общество для продажи железной руды" - Продаруд. Синдикат "Медь".

- Что это за чудовище было у тебя?

- Это - Захар Бердников.

В ее сочном голосе все время звучали сердитые нотки. Закурив папиросу, она бросила спичку, но в пепельницу не попала и подождала, когда Самгин, обжигая пальцы, снимет горящую спичку со скатерти.

- Сегодня он - между прочим - сказал, что за хороший процент банкир может дать денег хоть на устройство землетрясения. О банкире - не знаю, но Захар - даст. Завтракать - рано, - сказала она, взглянув на часы. - Чаю хочешь? Еще не пил? А я уже давно...

Позвонив, она продолжала:

- Поболталась я в Москве, в Питере. Видела и слышала в одном купеческом доме новоявленного пророка и водителя умов. Помнится, ты мне рассказывал о нем:

Томилин, жирный, рыжий, весь в масляных пятнах, как блинник из обжорки. Слушали его поэты, адвокаты, барышни всех сортов, раздерганные умы, растрепанные души. Начитанный мужик и крепко обозлен: должно быть, честолюбие не удовлетворено.

Внизу, за окнами, как-то особенно разнообразно и весело кричал, гремел огромный город, мешая слушать сердитую речь, мешала и накрахмаленная горничная с птичьим лицом и удивленным взглядом широко открытых, черных глаз.