Жизнь Клима Самгина (Часть 4)   ::   Горький Максим

Смотришь вокруг, - говорил Дмитрий, - и возмущаешься идиотизмом власти, их дурацкими приемами гасить жизнь. Ну, а затем, присмотришься к этой пустынной земле, и как будто почувствуешь ее жажду человека, - право! И вроде как бы ветер шепчет тебе: "Ага, явился? Ну-ко, начинай..."

"Все еще фантазирует, поэтизирует", - подумал Клим. Говорил Дмитрий голосом очень гулким, но шепеляво, мятыми словами, точно у него язык болел.

- Как странно говоришь ты, - заметил он.

- Это - от зубов, - объяснил Дмитрий, - две протезы вставил в Ярославле, почти весь заработок истратил на эту реформу... Природные зубы цынга уничтожила. Там насчет овощей - слабо, и мясо - редкость, даже оленье. Все - рыба, рыба. И погода там рыбья, сухопутному человеку обидно: на земле - болота, сверху - дождь. И грибы, грибы... Речка Сосьва - это просто живорыбный садок. А в сорока верстах - Обь, тоже рыбье царство, говорил Дмитрий, с явным наслаждением прихлебывая кофе и зачем-то крепко нажимая кулаком левой руки на крышку стола.

Он, кратко и точно топором вырубая фигуры, рассказал о сыне местного купца, капитане камского парохода, высланном на родину за связи с эсерами.

- Большой, волосатый, рыжий, горластый, как дьякон, с бородой почти до пояса, с глазами быка и такой же силой, эдакое, знаешь, сказочное существо. Поссорится с отцом, старичком пудов на семь, свяжет его полотенцами, втащит по лестнице на крышу и, развязав, посадит верхом на конек. Пьянствовал, разумеется. Однако - умеренно.