Жизнь Матвея Кожемякина   ::   Горький Максим

- Ты гляди, гляди-ко, что требуется: прежде чем за дело взяться, надо сына родить, да вырастить, да и спросить - уважаемая кровь моя, как прикажете мне жить, что делать, чтобы вы меня не излаяли подлецом и по морде не отхлестали, научите, пожалуйста! Интересно-хорошо, а? Эх, Матвей Савельев, милый, - смешно это и мутно, а?

Дёрнул гостя за руку и окончил:

- А тебе - жить, и ты над этим подумай, загляни в глубь-то, в сердце-то, ты загляни, друг, да-а! Любовье-то подумать бы тут, ей! Она эх, когда она лет сорока будет - встал бы из гроба, вылез из могилы поглядеть на неё, вот уж - да-а! Вылез бы! А - не позволят червяки-то ведь, не разрешат?

Кожемякин болезненно вздохнул и откачнулся от старика, а Хряпов закрыл глаза, чтобы выжать из них слёзы, и, качая головою, сказал:

- Богат будет Ванька! Ох, богат...

Повёл носом, прислушался к чему-то и тихонько сказал Кожемякину:

- А я на её имя немножко в банк положил-таки, тысчонки две, может, а? Хорошо?

- Ничего, ладно, - согласился гость. - Конечно, добро рубля дороже...

- А ты брось это, - перебил его Хряпов.