Золотой саркофаг   ::   Мора Ференц

Никто из них не то чтоб что-нибудь непотребное сделать, – черного слова ни за что не скажут.

Вдруг лицо его посветлело, и он обратился к лесорубу.

– Вспомнил! Правда, не молитва это, а вроде того. Они называют это «чтением от Писания». Любопытней всякой молитвы. Всего раз и читали-то, а я маленько запомнил. Погоди, погоди, сейчас… Словом, живот у девушки – как изваяние из слоновой кости, обложенное сапфирами… И еще: цветок пребывал у грудей ее… Как же это?.. Погоди, сейчас вспомню.

Разморенный винными парами, он пытался хоть как-то связать отдельные отрывки из «Песни песней». Но только Квинтипор с Титой, крепко держась за руки, внимательно слушали, что у него получается. Остальные начали позевывать. Тут очень кстати открылась дверь, и в таверну вошел высокий, краснолицый и широкоплечий мужчина. Короткая холстяная туника, оставлявшая ноги ниже колен открытыми, подпоясана широким кожаным ремнем, служившим вместе с тем и карманом; башмаки с толстыми подошвами покрыты изрядным слоем пыли. За плечами у вошедшего был пустой кожаный мешок.

– А, Цимессор! Как твои дела? – первой заговорила копа со старым знакомым. – На сколько конгиев нынче заработал?

– Ни на один, – раздраженно кинул он, швыряя мешок на пол. – Видно, придется бросать ремесло.

– Да что ты! – всплеснула руками копа. – Неужто все христиане сгинули?

– Как бы не так. Теперь их еще больше, чем было! – с досадой махнул рукой Цимессор. – То-то и беда: каждый казненный рождает десяток новых.