JК
Искупление :: Михайлов Сергей
Страница: 70 из 79Прыжок — и…
Мертвенная бледность разлилась по холёному челу Иерарха, конвульсивно дрогнули губы. Словно на неожиданную преграду, наткнулся взор на нечто, и тем нечто была усмешка, таившаяся в седеющей бороде Адуса, бывшего казначея казнённого пророка. Раб всё ещё жив?!. Но отступать было поздно. Да и мог ли этот нищий воспрепятствовать замыслу Иерарха — теперь, когда на карту поставлено не только благополучие самого Верховного Жреца, но и будущность всей ирийской Церкви? Стоит ли считаться со столь незначительной помехой?.. Внезапно в голове Иерарха родился отчаянный план.
Взгляд его вновь обрёл твёрдость, когда он обвёл им толпу.
— Неужто смерть безродного бродяги лишила разума гордый народ ирийский? — спросил он негромко, но в совершенной тишине голос его далеко разнёсся над толпой.
Людское море заволновалось, загудело. Вперёд выступил Алкомор.
— Склонись пред Господом нашим, Верховный Жрец, — смиренно сказал он, — ибо сей пророк, преданный ужасной смерти, есть Мессия, посланник Божий.
Ни единый мускул не дрогнул на лице Иерарха.
— Мессия, говоришь? — спросил он вкрадчиво, сузив глаза. — Посланник Господа?
— Взгляни, Иерарх! — простёр руку Алкомор к пустой гробнице. — Пророк воскрес!
— Воскрес!.. — эхом отозвалось людское море.
Резкий, режущий хохот разлетелся над толпой — то смеялся Верховный Жрец, сотрясаясь всем своим телом.
— Ваш пророк — обманщик и лжец! — громовым голосом крикнул он.
Мертвенная бледность разлилась по холёному челу Иерарха, конвульсивно дрогнули губы. Словно на неожиданную преграду, наткнулся взор на нечто, и тем нечто была усмешка, таившаяся в седеющей бороде Адуса, бывшего казначея казнённого пророка. Раб всё ещё жив?!. Но отступать было поздно. Да и мог ли этот нищий воспрепятствовать замыслу Иерарха — теперь, когда на карту поставлено не только благополучие самого Верховного Жреца, но и будущность всей ирийской Церкви? Стоит ли считаться со столь незначительной помехой?.. Внезапно в голове Иерарха родился отчаянный план.
Взгляд его вновь обрёл твёрдость, когда он обвёл им толпу.
— Неужто смерть безродного бродяги лишила разума гордый народ ирийский? — спросил он негромко, но в совершенной тишине голос его далеко разнёсся над толпой.
Людское море заволновалось, загудело. Вперёд выступил Алкомор.
— Склонись пред Господом нашим, Верховный Жрец, — смиренно сказал он, — ибо сей пророк, преданный ужасной смерти, есть Мессия, посланник Божий.
Ни единый мускул не дрогнул на лице Иерарха.
— Мессия, говоришь? — спросил он вкрадчиво, сузив глаза. — Посланник Господа?
— Взгляни, Иерарх! — простёр руку Алкомор к пустой гробнице. — Пророк воскрес!
— Воскрес!.. — эхом отозвалось людское море.
Резкий, режущий хохот разлетелся над толпой — то смеялся Верховный Жрец, сотрясаясь всем своим телом.
— Ваш пророк — обманщик и лжец! — громовым голосом крикнул он.