Завещание Колумба   ::   Вайнеры Братья

- А в чем она - никчемушность-то?

- Ну как там ни верти, ни крути, а получается одно - бросила баба мужа, из дома вышибла, ребенка отняла, а теперь совсем из города вон прогнала, чтобы у нее с новым мужиком под ногами не путался. Не хочется мне в глупой ее вседозволенности поощрять, а главное - дочке, Насте, пока я здесь проживаю, все-таки напоминание, что не во всем права маманька ее боевая...

- А вы регулярно видитесь с девочкой?

- Каждый день. Как идет на танцы в Дом культуры - так видимся... Салтыков грустно ухмыльнулся.

- Почему на танцах? - удивился я.

- Потому, что перед Домом культуры городская Доска почета. Смотрю я на Настю с Доски и напоминаю - можно, девочка, человеком быть, и от людей уважение иметь не только жульничеством и подношениями. - Он вроде бы немного подсмеивался над собой, но я видел, что его снедает душевная боль.

Из банки с керосином он вынул какую-то шестеренку и стал протирать ее ветошью с таким тщанием, будто занимала его чистота этой железяки больше всего на свете. Потер, потер, потом с остервенением бросил тряпку на стол и сказал:

- Девчонку жалко! Про Клавдию говорить нечего - пропащая она, а девку жалко станет таким же уродом, как мать... Загубит она ее.

- Вообще - то, судя по отзывам о Клавдии, не похожа она на пропащую, осторожно сказал я. - Наоборот, все ее называют всесильной. И всемогущей...

- Да уж мне-то не рассказывайте! Я ее, слава богу, восемнадцать лет знаю.