Страница:
98 из 152
— Достаточно разыгрывать Рюи-Блаза.
Толстяк начинает рыдать, Парикмахер — шмыгать носом…
— Толстуха загнулась или в чем дело? — взрываюсь я.
— Нет!.. — жалобно мычит Берю. — Но она снова пропала, Сан-А.
Ну вот, они опять начинают свой цирк. И это в три часа утра!
Доставайте носовые платки! Можно подумать, что присутствуешь при скорбных похоронах — Что это снова за история? Закройщик висков бормочет — Речь идет — увы! — о печальной действительности, комиссар. Наша дорогая Берта испарилась!
Смелый образ, надо признать. Вы можете себе представить испаряющейся эту китиху, принадлежащую Берю? Даже на мысе Канаверал не смогли бы добиться ее исчезновения.
— Она навострила лыжи.
— Хочешь выпить чего-нибудь горячего? — обрывает меня Фелиция.
Я отвечаю ей, что только что принял кое-что очень горячее, а в сторону шепчу нежное имя Эстеллы. Однако добавляю, что охотно согласился бы на что-нибудь прохладное. Во рту у меня будто в хлеву, и глоток шампанского в такое время никогда не вредил ни одному полицейскому.
Слова «Лансон брют» мгновенно иссушают печаль Толстяка. Его зрачок становится золотистым, как пробка от шампанского.
— Рассказывай, — вздыхаю я, готовый ко всему.
— Ну вот…
Он расшнуровывает свой правый башмак и сбрасывает его, помогая левой ногой. Через дырявый носок высовывается ряд пальцев, подтверждающих, что Толстяк принадлежит к семейству копытных, и даже копытных в трауре.
|< Пред. 96 97 98 99 100 След. >|