Одиссея (пер. В. В. Вересаева)   ::   Гомер

У Писистрата глаза не бесслезными также остались:

Брат ему милый на память пришел, Антилох безупречный,

Сыном блистательным ясной Зари умерщвленный под Троей.

Вспомнил о нем Писистрат и слова окрыленные молвил:

«Разумом ты, Атреид, между всеми людьми выдаешься, —

Так говорил престарелый нам Нестор, когда вспоминали

Мы о тебе в нашем доме, ведя меж собою беседу.

Нынче послушайся, если возможно, меня. Никакой мне

Радости нет горевать после ужина. Будет еще ведь

Завтрашний день для скорбей. Ничего не имею я против,

Ежели плачут о муже, кто умер и роком настигнут.

Только и почести смертным бессчастным, что волосы срежут

В память его да слезинка-другая в глазах навернется.

Брата и я потерял. И не худшим он был средь ахейцев

Воином. Знаешь его ты, наверное. Сам я не видел,

С ним не встречался. Однако меж всех, говорят, выдавался

Брат Антилох, как бесстрашный боец и бегун быстроногий».

Так отвечая ему, сказал Менелай русокудрый:

«Все ты, мой друг дорогой, говоришь, что сказал бы и сделал

Наиразумнейший муж и даже старейший годами.

Сын ты такого отца, потому и сказал так разумно.

Род человека легко познается, которому выпрял

Счастие Зевс-промыслитель при браке его иль рожденьи.

Также и Нестору счастие дал он — все дни непрерывно

Стариться в доме своем в весельи и в полном довольстве

И сыновьями иметь копьеборных людей и разумных.