Одиссея   ::   Гомер Гомер

Нет меж бессчастных людей, которых вам знать приходилось,

Ни одного, с кем бы я поравняться не мог в испытаньях.

Даже больше других я бы мог рассказать о несчастьях,

Сколько их всех перенес я по воле богов олимпийских.

215 Как ни скорблю я, однако, но дайте, прошу вас, поесть мне.

Нет подлей ничего, чем наш ненавистный желудок.

Хочешь – не хочешь, а помнить велит о себе он упорно,

Как бы ни мучился кто, как бы сердце его ни страдало.

Так же и я вот: как сердцем страдаю! А он непрестанно

220 Просит еды и питья и меня забывать заставляет

Все, что вытерпел я, и желает себя лишь наполнить.

Вас прошу я не медлить и завтра, как утро настанет,

В милую землю родную доставить меня, несчастливца.

Много терпел я, но пусть и погибну я, лишь бы увидеть

225 Мне достоянье мое, и рабов, и дом мой высокий".

Слово одобрив его, согласилися все, что в отчизну

Должно его проводить, ибо все справедливо сказал он.

Сделав богам возлиянье и выпивши, сколько хотелось,

Все поднялись и для сна по жилищам своим разошлися.

230 В зале, однако, остался сидеть Одиссей богоравный,

Рядом с ним – Алкиной, подобный богам, и Арета.

Всю между тем со стола посуду убрали служанки.

Тут белорукая так начала говорить с ним Арета.

Только взглянула царица на платье – и сразу узнала

235 Плащ и хитон, что сама соткала со служанками вместе.