Одиссея   ::   Гомер Гомер

Три жаровни тогда поставлены были в чертоге,

Чтобы светили. В жаровни поленьев сухих наложили

От сухостоя, недавно наколотых острою медью.

310 Сунули в них и смолистых лучинок. За топкой следили

Поочередно рабыни царя Одиссея. Тогда к ним

С речью сам Одиссей обратился, рожденный богами:

"Вот что, рабыни давно уж отплывшего вдаль Одиссея!

Шли бы вы в доме туда, где почтенная ваша царица, 315 Возле нее веретена вертите, ее развлекайте,

Сидя вверху у нее, или волну руками чешите.

Я же в жаровнях огонь для всех тут поддерживать буду,

Если б они здесь остались до самой зари златотронной,

То и тогда бы усталость меня не взяла – я вынослив",

320 Так он сказал. Засмеялись они, друг на друга взглянули.

Нагло Меланфо с красивым лицом Одиссею сказала.

Долий был ей отцом. Воспитала ж ее Пенелопа,

Много забот на нее положила, дарила наряды.

Все же сочувствия в сердце к ней не питала Меланфо

325 И с Евримахом сейчас находилась в связи и любилась.

На Одиссея Меланфо накинулась с бранною речью:

"Что это, странник несчастный, с ума ты, как вижу я, спятил!

Ты не желаешь пойти ночевать куда-нибудь в кузню

Или в какую харчевню. Ты здесь без конца произносишь

330 Дерзкие речи средь многих мужей, никакого не зная

Страха.