Сновидения и рассуждения об истинах, обличающих злоупотребления, пороки и обманы во всех профессиях и состояниях нашего века   ::   де Кеведо Франсиско

Это весьма характерно для искусства барокко, склонного не к синтезу, а к аккумулированию однородных явлений как способу их типизации. Характеристики персонажей при этом сводятся лишь к самым существенным, «родовым» признакам без сколько-нибудь приметной индивидуализации образа.

Из пяти памфлетов три — «Сон о Страшном суде», «Сон о преисподней» и «Сон о Смерти» — вполне соответствуют канонам жанра, повествуя о сновидении рассказчика и естественно ограничиваясь рамками погружения повествователя в сон и его пробуждения. В «Бесноватом альгуасиле» рассказчик бодрствует и действие развертывается в одной из столичных церквей, в которой некий лисенсиат Калабрес, с помощью заклинаний пытается изгнать беса, забравшегося в альгуасила. В памфлете «Мир изнутри» автор вводит читателя а аллегорический город пороков, не прибегая к мотиву сна. Независимо от этого разнообразия приемов экспозиции, построение памфлетов на первый взгляд кажется простым, даже элементарным и прямолинейным: в каждом из «Сновидений» нетрудно обнаружить две-три вехи, вокруг которых и выстраивается все повествование. Но эта прямолинейность кажущаяся: узкая стезя добродетели и торная дорога порока в «Сне о преисподней», улицы города пороков в «Мире изнутри», холмы и долины в «Сне о Страшном суде» оказываются запутанным лабиринтом, в котором мечутся без всякой видимой упорядоченности толпы персонажей Кеведо.