Витязь в барсовой шкуре   ::   Руставели Шота

Если ж любишь, так без счета верь любви, и в ней сгорай.

Петь напев четырестрочно, это — мудрость. Знанье — точно.

Кто от бога, — полномочно он поет, перегорев.

В малословьи много скажет. Дух свой с слушателем свяжет.

Мысль всегда певца уважит. В мире властвует напев.

Как легко бежит свободный конь породы благородной,

Как мячом игрок природный попадает метко в цель,

Так поэт в поэме сложной ход направит бестревожный,

Ткани будто невозможной четко выпрядет кудель.

Вдохновенный — в самом трудном светит светом изумрудным,

Грянув словом многогудным, оправдает крепкий стих.

Слово Грузии могуче. Если сердце в ком певуче,

Блеск родится в темной туче, в лете молний вырезных.

Кто когда-то сложит где-то две-три строчки, песня спета,

Все же — пламенем поэта он еще не проблеснул.

Две-три песни,он слагатель, но, когда такой даятель

Мнит, что вправду он создатель, он упрямый только мул.

И потом, кто знает пенье, кто поймет стихотворенье,

Но не ведает пронзенья, сердце жгущих, острых слов,

Тот еще охотник малый, и в ловитвах небывалый,

Он с стрелою запоздалой к крупной дичи не готов.

И еще. Забавных песен в пирный час напев чудесен.

Круг сомкнётся, весел, тесен. Эти песни тешат нас.

Верно спетые при этом. Но лишь тот отмечен светом,

Назовется тот поэтом, долгий кто пропел рассказ.

Знает счет поэт усилью. Песен дар не бросит пылью.