Жестокая любовь государя   ::   Сухов Евгений

На мгновение Иван почувствовал страсть, которая была настолько сильной, что он едва справился с желанием сорвать с Анастасии сарафан ивзять ее здесь же, посреди девичьей комнаты.

— Не боишься, что сейчас из девки бабу сделаю? — спросил вдруг царь, переводя дыхание.

Анастасия подняла глаза и отвечала кротко:

— Все в твоей воле, батюшка.

И по этому короткому, но твердому ответу Иван понял, что не ошибся в своем выборе: нежность, которую он ранее не знал, горячим родником забила где-то внутри и, не найдя выхода, забурлила, все сильнее распаляя кровь.

— Не трону я тебя… до самой свадьбы не трону. Все по-христиански будет: поначалу банька, потом венец, а уж после женой станешь. Воздержание только усиливает любовь. Сразу на Тимофея Полузимника свадьбу справим. Как уйду, так девок кликнешь, хочу с тобой вечерять… И чтобы жемчуга и бисера не жалела. В наряде желаю тебя видеть.

Анастасия поклонилась ниже обычного и дольше, чем следовало бы, не разгибалась в поклоне, сполна оценив честь, которую оказывал ей молодой самодержец. Не всякая государыня с царем-батюшкой трапезничает, а она, еще женой не став, за одним столом с Иваном Васильевичем сидеть будет.

Иван ушел, согнувшись в проеме дверей едва ли не вполовину, но шапка на нем горлатная слегка сдвинулась в сторону, зацепившись макушкой за резной косяк.

Стольники и кравчие уже загодя сложили дрова, которые теперь огромными кучами возвышались на царском дворе и в иных местах. Дрова будут сожжены не тепла ради, а просто так, для свечения и веселья во время первой брачной ночи.