Парень и его пес (другой перевод)   ::   Эллисон Харлан

Сволочь буржуйская, у которой на уме только закон и порядок, а воли им бы век не видать. Вот они и вернулись к той жизни, что уже полтора века как накрылась. Взяли к себе разных ученых, какие еще оставались, заказали им сделать всю работу, все, что надо, изобресть — а потом выгнали нахрен. Не требовалось им никакого прогресса, никакого инакомыслия — и никого, кто мутит воду. Нахлебались они уже этой воды. И прикинули, что самое лучшее время было до Первой Мировой. Прикинули, что если смогут это время вернуть, то проживут себе тихо, мирно и счастливо. Вот, блин, козлы! Я бы в любой низухе мигом свихнулся!

Стелла-Джейн улыбнулась, прильнула ко мне — и на этот раз я не стал ее отталкивать. Она снова стала водить рукой, везде трогать, а потом спросила:

— Вик?

— Чего?

— А ты бывал влюблен?

— Чего-чего?

— Ну, влюблен. Любил ты когда-нибудь девушку?

— Ха! Зуб даю, нет!

— А ты вообще-то знаешь, что такое любовь?

— Ясное дело. Еще бы не знать.

— Но если ты никогда не любил?..

— Не надо песен. Пуля мне в череп тоже никогда не залетала. Но я наверняка знаю, что мне это не понравится.

— Нет, ты точно не знаешь, что такое любовь.

— Ну, если это значит жить в низухе, то не очень-то и знать хотелось.

Дальше мы шибко долго разговаривали. Она снова потянула меня к себе, и мы еще разок перепихнулись. Когда кончили, я услышал, как Клык скребется в дверцу. Пришлось встать и открыть.

— Все чисто, — сказал Клык.

— Уверен?

— Ага. Уверен.