JК
Вторжение :: Черкасов Дмитрий
Страница: 261 из 280И методы воздействия разнообразием не отличаются – либо Ах, милый, я, кажется, залетела!, либо крики о лишении тщательно сохраняемой на протяжении многих лет девственности и намеки на обращение в милицию с заявлением об изнасиловании.
Каждый неженатый петербуржец, имеющий отдельную жилплощадь, обязательно рано или поздно попадает в аналогичную ситуацию.
Если он, конечно, не педик, у которых свои заморочки.
Андрей педиком не был…
Воробьев набрал код цифрового замка и вступил в огромный холл. На лестничную площадку первого этажа выходили всего две двери – квартиры Андрея и офиса по продаже компьютерной техники. Слева висели почтовые ящики, справа – старый пожарный щит. Когда-то он был красным, а теперь – бурым, покрытым чешуйками рассохшейся масляной краски. Шит не трогали лет двадцать, однако по непонятной причине на нем сохранился полный комплект инструментов: два конусообразных ведра, лом, багор и топор-колун феноменальных размеров, словно сошедший с картины про древних богатырей. С топором впору было управляться какому-нибудь Илье Муромцу, а не худосочному петербуржцу, чье здоровье подорвано климатом, радиацией, проистекающей из десятков ядерных реакторов, врытых в землю по подвалам многочисленных НИИ, и скудным питанием.
Наркоманы отлепились от стены и вышли на середину холла.
Андрей насторожился.
Поведение торчков было странным. Обычно апологеты опийных препаратов и вкусных, но редких грибочков стараются не мозолить глаза жильцам и на свет из-под лестницы не выбираются.
Каждый неженатый петербуржец, имеющий отдельную жилплощадь, обязательно рано или поздно попадает в аналогичную ситуацию.
Если он, конечно, не педик, у которых свои заморочки.
Андрей педиком не был…
Воробьев набрал код цифрового замка и вступил в огромный холл. На лестничную площадку первого этажа выходили всего две двери – квартиры Андрея и офиса по продаже компьютерной техники. Слева висели почтовые ящики, справа – старый пожарный щит. Когда-то он был красным, а теперь – бурым, покрытым чешуйками рассохшейся масляной краски. Шит не трогали лет двадцать, однако по непонятной причине на нем сохранился полный комплект инструментов: два конусообразных ведра, лом, багор и топор-колун феноменальных размеров, словно сошедший с картины про древних богатырей. С топором впору было управляться какому-нибудь Илье Муромцу, а не худосочному петербуржцу, чье здоровье подорвано климатом, радиацией, проистекающей из десятков ядерных реакторов, врытых в землю по подвалам многочисленных НИИ, и скудным питанием.
Наркоманы отлепились от стены и вышли на середину холла.
Андрей насторожился.
Поведение торчков было странным. Обычно апологеты опийных препаратов и вкусных, но редких грибочков стараются не мозолить глаза жильцам и на свет из-под лестницы не выбираются.