Проталины   ::   Шевченко Лариса Яковлевна

Я удивлялась перемене в его матери. Вчера стегала сына ремнем за то, что он без разрешения стащил пирожок прямо со сковородки. Полдня неслись из квартиры обещания содрать кожу, убить сына, а сегодня белугой ревет только из-за того, что он заболел. Так сама же виновата. Вечно Витька гоняет по двору без па-намки.

Я с любопытством смотрела на бледное лицо мальчика. Оно очень изменилось: вечно грязное и нагловатое, теперь выглядело, измученным, несчастным. Голова болталась на тонкой шее, и все время скатывалась с плеча матери. Безжизненные руки висели как веревки. Мне стало жалко и его, и мать. Значит, любит его? Как же можно любить и стегать, да еще с позором, перед всеми? Не могу понять взрослых! За что била? Был бы сыт, не стащил бы этот злосчастный пирожок. Плохо сделал. Так ведь не от баловства. А может у нее денег не хватает накормить сына?

Через два дня Витя ожил. Я вышла погулять. Спрятала под майку два куска хлеба и ожидаю Витьку. Когда он поравнялся с нашим коридором, я тихо позвала его. Витя небрежно спросил:

– Какого черта?

Я протянула ему кусок хлеба:

– Давай вместе есть.

Он обалдело глянул на меня и отступил на несколько шагов. Вдруг выражение его лица сменилось на злое, и он кинулся на меня с кулаками. Я метнулась наверх. Он догнал и неожиданной подножкой спустил меня с лестницы. Я сидела в пыли и думала о том, что скажет Оля, увидев грязное платье. Витька умчался.