Белое и черное   ::   Шевченко Лариса Яковлевна

Притащили братья сестренку домой, на кровать положили. Дядя с тетей накинулись на них, а те и слова вымолвить не могут, будто языки отнялись. Гостья осторожно пощупала Соню и сказала:

– Наверное, что-то с позвоночником. Трогать нельзя. Как это случилось?

– С крыши, на лыжах, – выдавил из себя Алеша.

– Скорую надо вызывать.

– Какая скорая по такому снегу! Да и как ее вызовешь? В сельсовете есть телефон, но за ключом надо к председателю идти.

– Врачи у вас хорошие? – спросил дядя Никита у Алеши.

– Хирург талантливый, только редко трезвый бывает. Больница у нас новая на выселках.

– Кровотечений нет, до утра подождем, – уверенно сказала тетя Тамара.

Сидели молча: дядя с тетей на кровати, прислонившись к стене, Леша и Вова на коврике у постели больной, гости – за столом. Соня то тихо стонала, то находилась в бессознательном состоянии. Взрослые не ругались, дети не оправдывались. Первым заснул Вова. Потом дядя и тетя стали бессмысленно кивать головами. Алеша, придя в себя от шока и осознав свою вину, маялся.

Вдруг Соня открыла глаза, пошевелилась и громко застонала. Взрослые вскочили:

– Господи! Судороги начались, надо что-то делать, – закричала тетя Тамара.

– У нашего тоже перед смертью были, – потерянным голосом прошептала гостья, когда тетя Тамара растирала ей виски нашатырем.

Алеша молился вслух:

– Господи, спаси мою сестричку, я никогда в жизни больше не брошу ее.

Соня вновь затихла в беспамятстве.