Белое и черное   ::   Шевченко Лариса Яковлевна

Может, Валентина Серафимовна из нашего детдома тоже была таким бессовестным богом, и поэтому нас никто не защищал от нее? Но Валентина Серафимовна на вид была обыкновенной злой женщиной? Что же мне делать? Молчать, как все в деревне? Всю жизнь молчать? Ничего не замечать? Мы в детдоме гордились своей честностью, неукоснительно требовали ее от себя и от других, и ради нее терпели любые наказания. Но заставлять страдать других я не имею права. Господи, помоги мне разобраться во всем!







СТОЛИК







На улице перед своим домом сосед дядя Володя Прудников сделал стол, четыре лавочки и вкопал столбы для качелей. Теперь здесь по вечерам собираются мужчины нашей улицы обсудить политику и поиграть в домино. А днем сюда часто приходят дети.

Мне очень захотелось покататься на качелях, и я направилась к столику. Ребят сегодня много. Каждый занимается своим делом. Некоторых я еще не знаю, потому что редко выхожу гулять. Слышу, как самая маленькая девочка спрашивает большую:

– После школы ты сразу в институт пойдешь? И домой не зайдешь?

– Институт не магазин, – дружелюбно смеется старшая.

Двое маленьких мальчиков ссорятся:

– Не дам конфету. У тебя рот большой. Ты много откусишь.

– «Обжора – дядя Жора», – обиженно сердится второй.

Рядом мирно беседуют мальчик с девочкой. Им, наверное, по пять лет.

– У тебя жених есть?

– Есть.

– Ты замуж за него пойдешь?

– Нет. Он грубый.

Она говорила рассудительно и строго.

– А я на Леночке должен жениться. Моя мама стареет. Папа сказал, ей скоро тридцать лет, – пожаловался мальчик и непритворно вздохнул.

– Пропадешь ты с такой женой, – солидно заявила девочка, внимательно рассматривая конфетные фантики.

Двое незнакомых мне ребят играют в шашки.