JК
Пробуждение :: Шевченко Лариса Яковлевна
Страница: 126 из 261Черные глаза его хитро блеснули:
– Иван, расскажем мальцам, как мы с тобой своего солдата, из соседнего полка, вместо «языка» притащили?
– Нашел чем хвалиться,– досадливо поморщился Иван.
– А чего ты тогда с тем солдатом подрался?
– Обозлился он на нас за ночное происшествие. К тому же мы его крепко разукрасили. Вот он и говорит мне: «Солдат, подари свое фото». Зачем, – спрашиваю сдуру. «Детей пугать», – отвечает. Юморист хренов. Ну, я ему и поддал, чтобы не умничал.
– Дядя Паша, о чем вы думали перед сражением и во время боя? – осмелел маленький Сергуня.
– Когда солдат идет в атаку защищать Родину, все, что было до этого, исчезает. После плена на финской, я попал в штрафбат. В самые опасные точки нас бросали. О чем думал? Выспаться бы! Беспрерывные атаки настолько изматывали, что случалось такое: снаряды кругом рвались, а я ничего не видел, не слышал, не чувствовал. Пластом лежал, головы поднять не мог. Засыпал на снегу, выбившись из сил. Отключался! Потом, через несколько мгновений какая-то неведомая сила поднимала толчком, и я продолжал бой. Когда переходящая все границы усталость сильнее страха смерти – это противоестественное состояние организма. Человек должен помнить о жизни и бояться смерти, но не на войне…. Такое можно забыть рассудком, только не сердцем.
– Я в пятнадцать лет попал в ополчение. Лягушек тогда пуще немцев боялся, – улыбнулся колхозный ветеринар. – Раз послали нас в разведку. Затаились мы у реки. Вдруг шевельнулось что-то в камышах. Я с перепугу стрельнул, а то корова оказалась. Как меня тогда солдаты благодарили! Под Курском начинал солдатский путь. В окружение попал.
– Иван, расскажем мальцам, как мы с тобой своего солдата, из соседнего полка, вместо «языка» притащили?
– Нашел чем хвалиться,– досадливо поморщился Иван.
– А чего ты тогда с тем солдатом подрался?
– Обозлился он на нас за ночное происшествие. К тому же мы его крепко разукрасили. Вот он и говорит мне: «Солдат, подари свое фото». Зачем, – спрашиваю сдуру. «Детей пугать», – отвечает. Юморист хренов. Ну, я ему и поддал, чтобы не умничал.
– Дядя Паша, о чем вы думали перед сражением и во время боя? – осмелел маленький Сергуня.
– Когда солдат идет в атаку защищать Родину, все, что было до этого, исчезает. После плена на финской, я попал в штрафбат. В самые опасные точки нас бросали. О чем думал? Выспаться бы! Беспрерывные атаки настолько изматывали, что случалось такое: снаряды кругом рвались, а я ничего не видел, не слышал, не чувствовал. Пластом лежал, головы поднять не мог. Засыпал на снегу, выбившись из сил. Отключался! Потом, через несколько мгновений какая-то неведомая сила поднимала толчком, и я продолжал бой. Когда переходящая все границы усталость сильнее страха смерти – это противоестественное состояние организма. Человек должен помнить о жизни и бояться смерти, но не на войне…. Такое можно забыть рассудком, только не сердцем.
– Я в пятнадцать лет попал в ополчение. Лягушек тогда пуще немцев боялся, – улыбнулся колхозный ветеринар. – Раз послали нас в разведку. Затаились мы у реки. Вдруг шевельнулось что-то в камышах. Я с перепугу стрельнул, а то корова оказалась. Как меня тогда солдаты благодарили! Под Курском начинал солдатский путь. В окружение попал.