Лестница надежд   ::   Шевченко Лариса Яковлевна

Голос подруги окреп, в нем появились нотки раздражения:

– Совершенно очевидно, поскольку я не могу смиряться, то тоже не остаюсь в долгу. Легко поднять злую бурю в неискушенном сердце. Куда ни плюнь – везде сволочи! Всюду злость зависть злословие. Не докричишься до их душ. Сами по себе мы никому не нужны. Они уподобляют нас зверькам. Взрослея, я все меньше верю людям, даже друзьям. Мне всегда не достает приятных не безразличных человеческих лиц. Глядишь на пустые беспощадно белые стены и сатанеешь, невмочь становится…. Опостылело все!

Лена нервно заерзала и, оглядевшись по сторонам, зашептала:

– Наша воспитательница – жутко неприятная особа, точнее сказать, омерзительная старуха, гнусная тварь, к тому же обидчивая и злопамятная, как многие не очень умные люди. Не человек, скользкий обмылок. Крепости ее нервов камень может позавидовать. Доведет нас до истерики и сидит себе, пишет спокойненько. А я дрожь пол дня унять не могу. Вечно она зудит, зудит. Сыта по горло ее «заботой»! Не люблю ее повелительный, распорядительский, уверенный голос. После разговоров с ней вокруг меня бешено носится распаленная ненавистью черная тоска. Я застреваю в ней как в болоте. Она засасывает меня!

Лена бросилась в траву. Я присела рядом.

– Здесь с непонятной быстротой осознаешь безнадежность, необходимость. Неукротимое сердце сотрясают страдания, сердце гложет неутолимая обида. Выплачу бездонное море слез, – не помогает. До чего же тогда бывает отвратно на душе! Кажется, что наступает всем концам конец.