JК
Лестница надежд :: Шевченко Лариса Яковлевна
Страница: 453 из 670Уверена, что ему все нипочем. Только отношения испортишь. Разрабатывай новую стратегию, меняй поведение. Меня так Венька учил, дружок мой школьный. Говорил, что тихой сапой можно большего добиться. Но я не обостряю отношений потому, что мать жалею. Знаю, отец позже на ней все равно отыграется. И бабушка просит меня, не держать на него обиды, прощать безразличие, – решительно возразила я. – У меня есть друг, – учительница литературы в старших классах. Когда мне очень плохо, я обращаюсь к ней за советом. Мы с ней на любые темы разговариваем. Рассказать о ней?
Рита ничего не ответила, и я принялась с восторгом заполнять паузу.
*
«Вот недавно я бежала как встрепанная, Александра Андреевна увидела меня и пригласила к себе. Усадила на лавочку во дворе и так посмотрела, что, кажется, в самую душу заглянула.
– Почему такая взволнованная? – спрашивает.
– Пытаюсь разобраться в жизненно важных проблемах, – отвечаю.
– Вечные вопросы потому и называются вечными, что никому не дано разрешить их раз и навсегда, – улыбнулась Александра Андреевна.
Мы долго беседовали. Я спрашивала ее обо всем, что меня тревожило, и она как будто открывала передо мной занавес жизни.
– Почему Иван Стефанович говорит, будто я не чувствую то, что описываю в сочинениях? Я ничего не выдумываю. И мысли, и слова мои. Фразы сами на бумагу плывут. Сам не помнит, какой был в детстве, а утверждает, что в четырнадцать лет невозможно думать по-взрослому.
Рита ничего не ответила, и я принялась с восторгом заполнять паузу.
*
«Вот недавно я бежала как встрепанная, Александра Андреевна увидела меня и пригласила к себе. Усадила на лавочку во дворе и так посмотрела, что, кажется, в самую душу заглянула.
– Почему такая взволнованная? – спрашивает.
– Пытаюсь разобраться в жизненно важных проблемах, – отвечаю.
– Вечные вопросы потому и называются вечными, что никому не дано разрешить их раз и навсегда, – улыбнулась Александра Андреевна.
Мы долго беседовали. Я спрашивала ее обо всем, что меня тревожило, и она как будто открывала передо мной занавес жизни.
– Почему Иван Стефанович говорит, будто я не чувствую то, что описываю в сочинениях? Я ничего не выдумываю. И мысли, и слова мои. Фразы сами на бумагу плывут. Сам не помнит, какой был в детстве, а утверждает, что в четырнадцать лет невозможно думать по-взрослому.