Лестница надежд   ::   Шевченко Лариса Яковлевна

Не хотелось, чтобы оскверняли грязными подозрениями, оскорбляли грубыми словами трепетную доверчивость Кости, портили память восторга и упоения от нашей встречи. Как уберечь их от посягательств матери?

– В чем вы меня обвиняете? Ведь я ни в чем не виновата, и всегда стараюсь вести себя так, чтобы иметь право смотреть людям в глаза. Только на всех ведь не угодишь, – в который раз прошептала я сухими губами, глядя в сторону и ожидая стандартного набора фраз.

– Немыслимо глупая затея врать мне! – вскрикнула мать.

И пошла писать губерния! Лекция длилась долго. Я слушала вполуха. «Не буду добавлять ей волнений. Смолчу, – думала я, еле сдерживая нахлынувшую дрожь и желание наговорить много, дерзко и громко. – Зачем понапрасну травить словами? Они все равно не доходят до сердца, а тонут в омуте ее собственных отрицательных эмоций. Может, с помощью лекции она хочет заставить глубже почувствовать мою вину, чтобы я, с ее точки зрения, непременно поскорее одумалась. Но вероятнее всего, она позволяет себе оскорбительный тон и выражения лишь для того, чтобы выплеснуть отрицательные эмоции от обиды на отца. Я для нее – козел отпущения. Придется уповать на случай: может что-либо отвлечет ее. Должен же и на моей улице иногда случаться праздник! Замучила своим тревожным вниманием и неутомимой предупредительностью к одной единственной проблеме – отношению к противоположному полу». В какой-то момент мне показалось, что таких мучений я еще никогда не испытывала. Зачем терзает? Подмывало вскочить и убежать.