Лестница надежд   ::   Шевченко Лариса Яковлевна

Так мне кажется, – заговорила Лена отвлеченно, будто сама с собой рассуждала.

Опять длительное молчание.

– Не понимаю, как можно не любить читать! Разве не у всех с рождения в мозгах и душах присутствует шелест страниц, и желание прожить тысячи чужих, ярких жизней? – Это Лена спросила.

Я ответила как могла:

– Александра Андреевна говорила, что по наследству передается восприимчивость к слову и к определенным наукам. Но любовь к книгам можно еще привить.

Лена отозвалась:

– Мой Саша правил не знает, но пишет на редкость грамотно, а вот его друг зубрит, только все равно по тридцать ошибок ляпает.

– Мало зубрит, – рассмеялась я.

– А знаешь, мой друг Сашка недавно сказал: «Меня тоже коснулась эта зараза», – вдруг вспомнила Лена. – Послушай, что он сочинил:

«Ветер свистит в ушах,

Жизнь все равно хороша!

Даже когда побьют,

Душу мою не сомнут!»

– Веселый он у тебя, – обрадовалась я, подумав, что настроение подруги улучшается.

– Развеселый, аж некуда. У него период уверенности в реальности возвышенных убеждений, она у него проявляется в естественной жажде свершения благородных поступков, – хмыкнула Лена и отвернулась.

Я поняла, что это означает: «Не приставай больше на эту тему». «Не вышло!» – отметила я про себя и повела разговор о другом.

– Лена, мне кажется, что здесь, в деревне, я ни капельки не поумнела. Просто выросла, научилась выполнять любую деревенскую работу. И все! Понимаешь? И все! Это ужасно.