JК
Лестница надежд :: Шевченко Лариса Яковлевна
Страница: 545 из 670– Понимаешь, мне легче будет жить, если поверю в твои слова.
– Клянусь, – чуть дрогнувшим голосом произнесла я.
И мы, уколов пальцы шипом акации, молча соединили свою кровь. Это была моя вторая клятва. И она тоже была главной.
– Я так счастлива! – воскликнула Лена искренне, с тихой глубокой благодарностью.
В ее глазах стояли слезы.
– Лен! Не журись, прорвемся! Мы будем счастливы! «Не вижу ликования народных масс!» – весело процитировала я чью-то понравившуюся мне фразу.
Лена улыбнулась и протянула ко мне руки. Мы впервые обнялись.
С БАБУШКОЙ В КИНО
Витек! Сегодняшний день начался обыкновенно. Сначала доставала из подвала остатки прошлогодней свеклы. Опускалась в подвал, быстро набирала коренья в корзину и пробкой вылетала наружу, чтобы отдышаться. От метана сильно колотилось сердце и перехватывало дыхание. Пока несла овощи в сарай – приходила в себя и снова ныряла в подвал. Корзин двадцать получилось. Потом натаскала из колодца четыре бочки воды, рассортировала и замочила овечью шерсть. Полощу, воду беспрерывно меняю. Шерсть в грязи, в навозных комках. Вонища на весь двор! А что поделаешь? Если летом не постираю, зимой нечего будет прясть.
– Почему у соседей шерсть чистая? – спросила я бабушку, которая на крыльце перебирала гречку.
– Перед стрижкой овец загоняют в речку или озеро, чтобы грязь размокла, потом их скребут и моют. Нашим старикам из Обуховки такое уже не под силу.
– Клянусь, – чуть дрогнувшим голосом произнесла я.
И мы, уколов пальцы шипом акации, молча соединили свою кровь. Это была моя вторая клятва. И она тоже была главной.
– Я так счастлива! – воскликнула Лена искренне, с тихой глубокой благодарностью.
В ее глазах стояли слезы.
– Лен! Не журись, прорвемся! Мы будем счастливы! «Не вижу ликования народных масс!» – весело процитировала я чью-то понравившуюся мне фразу.
Лена улыбнулась и протянула ко мне руки. Мы впервые обнялись.
С БАБУШКОЙ В КИНО
Витек! Сегодняшний день начался обыкновенно. Сначала доставала из подвала остатки прошлогодней свеклы. Опускалась в подвал, быстро набирала коренья в корзину и пробкой вылетала наружу, чтобы отдышаться. От метана сильно колотилось сердце и перехватывало дыхание. Пока несла овощи в сарай – приходила в себя и снова ныряла в подвал. Корзин двадцать получилось. Потом натаскала из колодца четыре бочки воды, рассортировала и замочила овечью шерсть. Полощу, воду беспрерывно меняю. Шерсть в грязи, в навозных комках. Вонища на весь двор! А что поделаешь? Если летом не постираю, зимой нечего будет прясть.
– Почему у соседей шерсть чистая? – спросила я бабушку, которая на крыльце перебирала гречку.
– Перед стрижкой овец загоняют в речку или озеро, чтобы грязь размокла, потом их скребут и моют. Нашим старикам из Обуховки такое уже не под силу.