Лестница надежд   ::   Шевченко Лариса Яковлевна

*

Иван Стефанович не поражал нас знаниями. Уроки вел скучно, однообразно. Один раз я попросила его объяснить, что значит выражение «Литература – учебник жизни». Он усмехнулся:

– Литература учит народности, партийности и гражданственности.

– Про это мы на классных часах беседуем. А еще? – настырно добивалась я.

– В поэзии мала смысла, а проза – пустая беллетристика, – хмыкнул учитель.

– А искренность и насыщенность чувств, а слова звучащие в веках, а концентрация мыслей! Как же без Пушкина, Лермонтова, Толстого? – горячилась я.

– Вот я начитался книг – и что? Мой друг женился на страшненькой и умной, в городе живет, диссертацию защитил. А я – по любви, на красивой. И теперь здесь торчу, в навозе вожусь, – раздраженно ответил Иван Стефанович.

«Зачем он ученикам говорит такое! Ведь его жена тоже в нашей школе работает!» – рассердилась я и больше не обращалась к учителю. Права бабушка: «Он из тех, кто считает, что бог создал женщину, чтобы обвинять ее в своих неудачах. Соблазн легкой жизни треплет его сладостное воображение. Если разменял любовь на зависть, теперь не исцелится». «И почему меня стали нервировать его бледно-розовые десны, когда он показывает все тридцать два зуба? Раньше не замечала, – хмуро размышляла я. – Глупость какая-то в голове…».

И все же дети быстро забывают обиды.