Феномен фантастики   ::   Снегов Сеpгей Александpович

Предполагалось, что в «ближней» фантастике разрабатываются сюжеты малых открытий и изобретений, и потому эта «ближняя» фантастика не очень-то, собственно, литературна и не очень фантастична, и вообще с искусством имеетмало общего. Зато фантастика прицела дальнего трактует большие научно-технические новинки и потому устремлена в будущее – значит, больше простора для фантазии, больше возможности стать искусством из простой информации. Хрен, однако, не слаще редьки.

Массовая культура с ее общедоступностью и стандартностью – духовная пища однородна для всех и потому охотно поглощается всеми – определила первоначальное огромное увлечение научной фантастикой. Этот, в сущности, информативный род литературы отвечал всеобщей жажде информации. В каждом новом произведении было что-то новое по части открытий, изобретений, находок, сбывшихся предвидений, еще не сбывшихся перспектив. Игнорировать такие творения в дни всеобщего поклонения новизне было практически невозможно. И ширились, и ширились границы тем, использующих техническую и научную новизну. И умножались груды книг, захватывающих читателя не мастерством изложения, не личностями героев, не великими страстями, не глубокими раздумьями, а лишь какой-либо новизной в сюжетном антураже. Читательский спрос требовал в эпоху технической революции материала для творческого воображения, для ответа о возможности дальнейших открытий, изобретений, находок, в общем – для описания и прогноза всяческих достижений. Научная фантастика стала не только модной, но и массовой литературой со всеми недостатками массового продукта – стандартизацией сюжетов и героев, облегченностью и поверхностностью художественного письма.