JК
Садовник :: Могилевцев Сергей
Страница: 1 из 27СЕРГЕЙ МОГИЛЕВЦЕВ
С А Д О В Н И К
1.
Мы бежали вместе с Родригесом, разматывая на ходу шланги и кабели нейтрализаторов. Сзади остался фургончик, доверху набитый аппаратурой. Самой разной: от локализаторов нейтринного поля до голографнческих кинокамер и самоходных танкеток с автономным взрывателем. Но запускать танкетку, хотя бы одну, было уже поздно. Район катастрофы (а все поначалу так и думали — упал спутник) подвергся мощному нейтринному облучению, и там, в центре, зарождалось что-то страшное. Точнее — так всем казалось в первые, наиболее сумасшедшие минуты и часы.
Там, в эпицентре взрыва, творились невероятные вещи. Мате¬рия словно бы проваливалась в гигантскую пространственно-временную воронку, и датчики орбитальных станций выдавали третью степень. А третья степень — это катастрофа планетарного масштаба. Знаменитый Аризонский метеорит, например, потянул всего на два с половиной. А здесь...
Мы бежали с Родригесом, надеясь уже не на технику, не на аппаратуру, не на гений объединенного человечества, а на силу собственных ног и рук, собственного тренированного, и бесполезного в данной ситуации тела. Мы бежали, заранее зная, что не успеем. Просто чувство было такое, внутреннее, подспудное — не успеем, и все. После двух лет службы чувство это возникало во мне не раз. И всегда, кстати, оказывалось верным.
Нас отбросило невидимой, упругой и мягкой волной.
С А Д О В Н И К
1.
Мы бежали вместе с Родригесом, разматывая на ходу шланги и кабели нейтрализаторов. Сзади остался фургончик, доверху набитый аппаратурой. Самой разной: от локализаторов нейтринного поля до голографнческих кинокамер и самоходных танкеток с автономным взрывателем. Но запускать танкетку, хотя бы одну, было уже поздно. Район катастрофы (а все поначалу так и думали — упал спутник) подвергся мощному нейтринному облучению, и там, в центре, зарождалось что-то страшное. Точнее — так всем казалось в первые, наиболее сумасшедшие минуты и часы.
Там, в эпицентре взрыва, творились невероятные вещи. Мате¬рия словно бы проваливалась в гигантскую пространственно-временную воронку, и датчики орбитальных станций выдавали третью степень. А третья степень — это катастрофа планетарного масштаба. Знаменитый Аризонский метеорит, например, потянул всего на два с половиной. А здесь...
Мы бежали с Родригесом, надеясь уже не на технику, не на аппаратуру, не на гений объединенного человечества, а на силу собственных ног и рук, собственного тренированного, и бесполезного в данной ситуации тела. Мы бежали, заранее зная, что не успеем. Просто чувство было такое, внутреннее, подспудное — не успеем, и все. После двух лет службы чувство это возникало во мне не раз. И всегда, кстати, оказывалось верным.
Нас отбросило невидимой, упругой и мягкой волной.