Грация и Абсолют   ::   Гергенрёдер Игорь

Запомнились благолепие, ласковые старушки, отчего ещё до поездки в Псков возникла надежда, что церковь поможет уладить два дела: найти пристанище и познакомиться с кем-то, кто расскажет опартизанах. Входя в церковный двор, она заметила – на неё смотрят. По народным представлениям, она была «очень хорошо одета»: от превосходного портного жакет, юбка из дорогой материи, дань благопристойности – тёмная косынка.

Алик с поклоном перекрестилась на колокольню, смутилась, растерянно взглянула на зрителей и обратилась к старушке, которая оказалась поближе:

- Ради Бога извините, я приезжая. Не скажете, кто мог бы пустить меня на квартиру?

Кругом засуетились: казалось, все, кто тут был, хотят пригласить к себе непростую обходительную незнакомку, да куда? У одной теснота, у другой муж вечером пьяный, у третьей – то и другое.

- А вон к Нюре бы! – и Алику указали на сидящую в стороне на скамейке пожилую сутулящуюся женщину. – Одна в своём доме живёт.

Та пригласила приезжую присесть рядом.

- Какая нужда вас привела?

- Мой дед здесь был партизаном, – начала Алик и, не решившись «похоронить» одного из своих живых дедов, продолжила: – справка ему нужна, попросил похлопотать.

Нюра подождала, не скажет ли незнакомка ещё что-нибудь, и со вздохом произнесла:

- Отдельной комнаты для вас у меня нет.

Повела к себе, по дороге зашли в магазин: Алик хотела купить съестное на ужин. Выбор был неширокий, она взяла кило свежемороженой ставриды и, по просьбе Нюры, бутылку красненького.