JК
Грация и Абсолют :: Гергенрёдер Игорь
Страница: 400 из 439Сильнейшее напряжение: надо передать ей правду так, чтобы не распознали другие и чтобы она не поняла её в первый же миг – иначе она выдаст себя и погубит. Он строит и отметает фразы, подбирает слова, заменяет... А жизнь уносится. Он нашёл слово-ключ – подбросил в одну из последних фраз, чтобы оно ей открыло понятное им двоим...
«Ло-о, я поняла тебя, милый! – она присела за его письменный стол, стиснула голову ладонями. – Но – убить тебя, столь им нужного?..»
Она видит себя и Ло в момент, когда тот сказал о послании Виктора, когда небо показалось с овчинку и ей захотелось, чтобы доносчика прикончили – дело бы заглохло. Но Ло не пожелал использовать связи для этого. Ну, конечно же! По его представлениям, он уронил бы себя. И к нему пришло решение отдать за неё жизнь, набрав тот максимум очков, о котором он говорил в день их встречи. Он смотрел, как огонь разгорается. Его вызвали в Москву – он наотрез отказался изворачиваться, оправдываться, дабы дело замяли. Но за свой тихий уход он выговорил для любимой всё, что только мог. Её прекратят хаять за её работы, а, напротив, поддержат. Сохранят за ней квартиру, не откажут в помощи в трудный момент...
Видимо, там, наверху, была очень нужна его «кончина от недуга». Но почему Ло не подумал, что отнимает у неё годы счастья? будь он проще, сделай так, как сделал бы другой… Мысль о том, что она желала смерти Виктору, мучительна. Ещё не так давно душа взрывалась яростью на него, а теперь она думает: ведь его раздирали не только зависть и ревность.
«Ло-о, я поняла тебя, милый! – она присела за его письменный стол, стиснула голову ладонями. – Но – убить тебя, столь им нужного?..»
Она видит себя и Ло в момент, когда тот сказал о послании Виктора, когда небо показалось с овчинку и ей захотелось, чтобы доносчика прикончили – дело бы заглохло. Но Ло не пожелал использовать связи для этого. Ну, конечно же! По его представлениям, он уронил бы себя. И к нему пришло решение отдать за неё жизнь, набрав тот максимум очков, о котором он говорил в день их встречи. Он смотрел, как огонь разгорается. Его вызвали в Москву – он наотрез отказался изворачиваться, оправдываться, дабы дело замяли. Но за свой тихий уход он выговорил для любимой всё, что только мог. Её прекратят хаять за её работы, а, напротив, поддержат. Сохранят за ней квартиру, не откажут в помощи в трудный момент...
Видимо, там, наверху, была очень нужна его «кончина от недуга». Но почему Ло не подумал, что отнимает у неё годы счастья? будь он проще, сделай так, как сделал бы другой… Мысль о том, что она желала смерти Виктору, мучительна. Ещё не так давно душа взрывалась яростью на него, а теперь она думает: ведь его раздирали не только зависть и ревность.