Андрейка   ::   Кокоулин Леонид Леонтьевич

Ветка берет осторожно, вначале обязательно попробуетязыком. Сморщит нос, будто брезгует, оголит зубы, хватанет. Голец уже справился и выпрашивает у Ветки. Ветка показывает ему зубы, но еще немного поест и уступит свою порцию. Она никогда не жадничает. Талип говорит, что она бережет фигуру и оттого легкая, пружинистая, без устали ходит за зверем.

Но Андрей еще не видел, как она ходит за зверем, да и зверей тоже не видел.

Я принес полотенце вафельное, большой кусок хозяйственного, потрескавшегося, как пересохший сыр, мыла.

Подкинул в костер дров, снял ведро - разбавил воду снегом. Наломал веток ерника и бросил у костра. Раздеваюсь.

- Ты че, дед?

- Ты тоже снимай рубашку, снимай, снимай, париться будем. Душ принимать нервы укреплять.

- Смотри, - запрокидывает он голову к звездам, - мороз ударит!

- Снимай рубаху, говорю!

- Я же не злой. Мне зачем нервы укреплять?

- Ну, как хочешь. Помой хоть лицо, раз ты такой слабак.

Андрей стоит, соображает. Я уже раздет до пояса и разут, стою на прутьях.

- Польешь? - спрашиваю.

Наклоняюсь, Андрей льет на затылок, спину, - обжигает. Растираюсь полотенцем - тепло. Отошла усталость. Мою ноги.

- Прямо красота, - говорю, - сто пудов слетело. Это по-охотничьи. Ну, спасибо, Андрюша, удружил, братец, уважил. Дед мне всегда говорил: закаленный сынок - меткий стрелок.

Андрей снимает шапку, телогрейку.

- Удружи и мне так.

- Не замерзнешь?

- Я же не хлюпик - охотник.

Помогаю стянуть рубашку. Андрей ежится.